Рифмованная жизнь или что задевает душу и сердце...

[Vadim]

Преданье.

Однажды, как гласит одно преданье,
Создатель наш, страдая от тоски,
из вредности, а может в наказанье,
всех разделил на равные куски.
И вот с тех пор они по свету бродят,
найти, пытаясь, призрачный фантом.
Случается, конечно, что находят
и с ним живут, жалеючи о том.
Ты не ищи вторую половинку
такую же, как сам, по сути, клон.
Ведь будешь эту грустную картинку
смотреть всю жизнь, как будто страшный сон.
Ищи для жизни цельную натуру,
не разделённую никем напополам,
Красивую, открытую, не дуру,
но не забудь таким же стать и сам.
С тобою ей должно быть интересно,
как впрочем, и тебе должно быть с ней.
А склеив половинки, неизвестно
насколько крепок будет "суперклей".
Когда друг к другу не притёрты грани,
гарантий дать никто не сможет вам
того, что на житейском поле брани
не треснет вся конструкция по швам.
И не спеши делиться сам на части
(я с этим хорошо уже знаком).
Есть в нашем мире истинное счастье:
отдать себя кому-то ЦЕ-ЛИ-КОМ!

Левин Сергей

[Vadim]

ЖЕНЩИНАМ ПОСВЯЩАЕТСЯ

Бокалы поднимем, завидуйте звезды,
За женщин, которыми мир этот создан,
За тех, кто нам лучшая в жизни награда,
За тех, без кого нам и рая не надо.

Мы выпить хотим за прекрасных и нежных,
Приветливых, милых, простых и мятежных,
Любимых и ласковых, стройных и полных,
Прелестных, единственных, счастья достойных,

Брюнеток, блондинок, как золото рыжих,
Застенчивых, скромных, немножко бесстыжих,
Весьма сексуальных и очень красивых,
Куда-то спешащих и неторопливых,

К себе нас влекущих, порою беспечных,
Улыбчивых, добрых и очень сердечных,
С глазами как небо, с глазами как море,
Готовых делить с нами счастье и горе,

За любящих страстно, за любящих нежно,
Покой отнимающих жестом небрежным,
За женщин ведущих, за женщин ведомых,
За женщин чужих и за женщин знакомых,

За женщин смешливых и очень серьезных,
Очаровательных и грациозных,
Просящих остаться, зовущих в дорогу,
За всех, кто нам дорог - таких очень много,

За вспыльчивых, кротких, веселых и грустных,
К диете пристрастных, готовящих вкусно,
За женщин, семейный уют создающих,
За женщин молчащих, за женщин поющих,

За тех, с кем расстались, за тех, кого встретим,
За самых чудесных на всем белом свете!
Мы ценим вас, любим и чувств не скрываем.
За вас, дорогие, бокал поднимаем!




О, женщина, прекрасное создание,
Творенье неземного Божества.
С каких глубин, истоков мироздания,
В подлунный мир спустилась ты сюда.
В твоих глазах горит огонь творения
В твоих руках сплетаются мгновения,
А на губах горит огонь желания,
Так на Земле рождаются страдания.
И вы зовёте нас куда-то вновь и вновь.
В твоих глазах вся тайна намерения,
В твоих словах вся сила вдохновения,-
Так на Земле рождается Любовь.

О, Женщина, к тебе я обращаюсь!
-Тебя я поздравляю с Днем Весны!
Быть может грех, но я тебе признаюсь, -
С тобой мои все связаны мечты.
Опять тебя я называю милой,
И Мудрости учусь я у тебя,
В твоей Любви я обретаю силы,
Твоею Верой строю я себя.
Гори-гори, гори огонь надежды,
Гори-гори, гори, моя Звезда,
Гори в любви, свети в ночи как прежде,-
Другой такой не будет никогда.

«Твоей Любви небесной силою
Вся жизнь моя озарена…»



Женщины бальзаковского возраста,
Вы еще так дивно хороши.
Мудрый взгляд, желаний светлых помыслы,
Вы - загадка для мужской души.
Тонкий локон с прядкою седою,
Редкие морщинки возле глаз.
Вы простились с юною весною,
Только осень не настигла Вас.
Окунулись в солнечное лето,
С легкою прохладой вечеров.
Дарите тепло нам до рассвета
Зная все секреты про любовь.

[Vadim]

13...............

Вечером поздним,
А может быть ранним,
Может быть утром,
А может в обед,
В канун полнолунья
Тринадцать колдуний
Собрались и дали
Друг другу обет:
Не есть и не спать,
Задушиться духами,
Допить скипидар
И спалить керосин,
Сжечь напрочь посуду,
Только б повсюду
Не пахло коварством
Беспечных мужчин.
Они золотые
Сулили нам горы,
Но как доходило
Конкретно до гор.
Мужчины вздыхали,
В затылках чесали
И тихо линяли,
Свернув разговор.
Тринадцать колдуний,
Устав от обмана,
Опасные зелья
Забыв на плите,
Отправились в дали,
Где дохнут печали,
Двенадцать на метлах,
Одна на зонте.
Ужасно волшебно
Проспать до полудня,
Сварить себе кофе,
Себя напоить.
Пусть та, что не знает,
Как это бывает,
К тринадцати ведьмам
Слетает спросить.
Чертовски приятно
Забыть про заботы,
Про съеденный на ночь
Гороховый суп.
Душевные боли
И двести калорий
СоЖЖет безвозвратно
Простой хула-хуп.
Ой, что-то, друзья,
Сочинять я горазда,
Меня обвиняют
Порой в клевете.
Тринадцать колдуний
В пути потеряли
И где-то забыли
Одну на зонте.
Я с ветром весенним
Вернулась обратно,
Не ем и не сплю,
Всё палю керосин.
Сжигаю посуду…
Подруги, не буду
Я жить без любимых
Беспечных мужчин.


Старая сказка...

Старая сказка с хорошим концом:
Где-то был рыцарь с красивым лицом,
Где-то его дожидалась принцесса,
С балкона глядела в сторону леса.

Однажды принцессу похитил дракон.
За завтраком скушать ее хотел он.
Но рыцарь из леса примчался тотчас,
И от дракона принцессу ту спас.

Дракон же на принца был сильно обижен –
Завтрак украден! Сам он унижен!
Вот и решил он ему отомстить,
Принцессу доесть, ну а принца – убить.

Долго дракон тот над замком летал,
Громко ругался, огонь изрыгал.
Пошел к нему рыцарь – на смертный бой.
Однако, принцессу взял он с собой…

В итоге принцессой он откупился.
Дракон над ним долго в пещере глумился:
«Ай да силач! Ай, молодец!
Невесту дракону подставил, подлец!»

В общем, дракон на принцессе женился.
Ну а тот рыцарь… кажется, спился…


Шумел камыш...

Шумел камыш, деревья гнулись,
А ночка лунная была.
И две девчонки улыбнулись,
Два оседлали помела.
И полетели, словно птицы,
Они в неведомую даль.
А в камышах сидели принцы,
Толкуя про свою печаль:
“У всех невесты как невесты,
Хоть и лягушки, да свои!
Кто ж нам достался, неизвестно:
Ни счастья нету, ни любви!
Мы б лучше холостыми были,
Сидели б лучше по домам!“
Шумел камыш, кувшинки плыли,
Взлетали метлы к небесам!

Бабушка по имени Яга...

В глухомани, около речушки,
Где осока скрыла берега,
Проживает в маленькой избушке
Бабушка по прозвищу Яга.

Вы теперь поверите едва ли,
Что её в былые времена
Ласково Олесей называли,
И она любила Куприна.

Евгений Меркулов


Меняем прически, духи, телефоны,
наряды, соседей, прописки, районы...
Заводим котов, орхидеи, мужчин,
друзей, эксклюзивные марки машин...

Рожаем идеи, детей и проблемы,
и терпим всю боль, расставанья, измены...
Ждем чуда, погоды и авиарейсы,
глядим в небеса, в уходящие рельсы...

Стараемся выглядеть и вдохновляться,
еще – не стареть, забывать, улыбаться...
Теряем перчатки, воздушность, часы,
становимся старше, мудрей, на весы...

И учимся видеть, готовить, вязать,
жалеть, сострадать, вдохновлять, соблазнять...
Находим записочки и приключения,
скрываем свой возраст, обман, увлечения...

Посуду и книги, еду подкупаем,
в своей нереальности часто витаем,
в сомненьях, бессоннице, самооценке,
и волосы красим в любые оттенки...

А между всем этим мы верим в ЛЮБОВЬ,
страдаем, клянём, и... влюбляемся вновь.



Проходит время, вдаль уходит детство,

Мы расстаёмся , чтобы встретиться опять,

Девчонка в поцарапанных коленках,

Мальчишка, стриженый, с ушами, что торчат..

И пусть нам не вернуть огромные поляны,

Что маленькими стали за года,

Состарились деревья -великаны,

И стали вроде ниже, - не беда!

По прежнему, гуляя вечерами,

Мы вслушиваемся в звуки темноты,

Всё так же майский жук летает над поляной,

И пахнут детством, метиола и кусты..

Тебя я вижу, словно в детстве, на рассвете,

Под нежно -розовым сияньем лепестков,

И сердце замирает в ожиданьи,

Тех слов любви, что вечность слышать я готов..

[Vadim]

Быть может, бог и устал нас любить,
Быть может и не за что с нами так нежно.
Я знаю одно - нам положено жить,
Никто не сказал, что будет бесснежно.

Не всё небо ясно, не весь дождь грибной,
И ветер рвет с корнем деревья.
Но и миллион - не "доллар" большой -
Лишь цифры для измеренья!

Измерь им улыбки, краски, приветы,
Минуты несказанных слов!
Измерь шоколадки, чай и конфеты,
Песчинки песочных часов!

Не всем людям в радость конверт с канителью,
Кому-то достаточно слов.
Не тех, что привыкли говорить в день рожденья,
А тех слов, когда не готов...
...когда не готов им ответить: "спасибо",
Улыбкой к чертям всех послав,
Когда разговор разорвался как мина,
Осколком себя передав!

Серьезные люди. Им всем не до смеха.
А смех продлевает нам жизнь.
На нас, "дураках", вся наша планета,
Ведь мы живем больше других.

"Алексей Человек "


Когда человеку обидно и больно,
Когда его гложут сомненья и страх,
Он кажется часто нам с виду довольным
С улыбкой беспечной и светом в глазах.

Когда человеку нагадили в душу,
И рушатся вера, надежда, мечты,
Бывает, он скажет, что нет мира лучше,
И весь его взгляд полон лишь доброты.

Когда человека сломать попытались,
Когда он попался в измены капкан,
Когда от любви лишь осколки остались
И выдал он чем-то свой смелый обман,

Не делайте знаков, что вы догадались...
Пусть думает он, что ему удалось
Добиться того, чтобы вы не узнали,
Как много стерпеть ему в жизни пришлось.

Не все люди любят, когда их жалеют,
Не всем людям помощь бывает нужна,
Сочувствовать тоже не каждый умеет.
Поддержкой быть может порой тишина.

[Vadim]

Ты будешь мне тихонечко шептать,
О том, какая я, о том, что любишь.
И в ушко очень нежно целовать,
И в вихре эротическом закрутишь.

Ты будешь мне твердить о том,
Что я одна на целом свете.
И даже если дождик за окном,
Для нас сияет солнце на планете.

Ты будешь думать обо мне, мечтать
И торопить секунд скупое время.
А если потеряешь, так кричать,
Что мир перевернется на мгновенье.

Ты будешь мною жить и мной дышать.
Ты будешь, наслаждаясь поцелуем,
Уже в ТОТ миг безудержно скучать,
К губам . с в о и м . меня ревнуя.

[Vadim]

Что же такое для нас интернет?

Слово-вопрос, слово-ответ

Может паук выпускающий жало?

Всех паутина нас крепко связала!

Сквозь холод пространств наши мысли летят

Что эти люди найти здесь хотят?

Может лекарство от скуки? пророчества?

Нам трудно порой избежать одиночества!

И мечимся мы в интернетной глуши

Но душу свою тут раскрыть не спеши!

Каждый здесь пишет свою только роль,

В жизни он шут- в интернете - король.

В жизни он скромник, ну, а здесь супермен,

Все удается ему без проблем!

Как нам понять тут где правда, где блеф?

Как истины зерна отсеять от плевл?

Души нанизаны на интернет,

Ворохом наших безликих анкет


Я замышляю бегство из сети,
Я перемен хочу в своей судьбе,
Любимый Интернет, пойми, прости,
Я растворилась полностью в тебе.

Я перестала слышать смех детей,
Я разучилась петь и улыбаться,
Я обрела предательство друзей,
И море грязи за экранным глянцем.

Продолжу арифметику потерь:
Морщинок сеть - достойная расплата,
Любимый Интернет, прости, поверь,
Я не вернусь - мне больше нет возврата.

Я слабый и уставший человек,
Я поняла: мне уходить пора,
Любимый Интернет, прощай навек!
Прощай навек...
точнее, до утра...


Босиком по колючей метели,
Наугад, никуда не спеша,
Одиноко брела еле-еле
Беспризорная чья-то душа.
Шла душа, спотыкаясь устало,
Шла на ощупь, не чувствуя ног.
И в конец обессилев, упала
Возле двери твоей на порог…

Ночь была нескончаемо длинной.
И в горячке металась душа.
Ты поил ее чаем с малиной,
На озябшие пальцы дыша.
Ты баюкал её, как ребёнка,
Ночь провёл без покоя и сна.
А под утро, усталым котёнком
Наконец-то уснула она…

А потом понеслось, завертелось,
Дни неслись, хороводом кружа.
Расцвела, ожила, отогрелась
В твоем доме бродяжка-душа.
Ты и сам как-то вдруг поменялся –
Лёд растаял в серьёзных глазах.
Ты, как малый ребёнок, смеялся,
Заблудившись в её волосах...

Но всё чаще душа выходила
На дорогу, ведущую вдаль.
Не смеялась, всё больше грустила,
Завернувшись в пуховую шаль.
Осень нудно дождями частила.
Полыхал листопада пожар.
От тебя навсегда уходила
Беспризорная чья-то душа…



Улыбка женщины-поэмa
Ее вовек не дописать
Без доказательств теорема
Ее вовек не разгадать
Улыбка женщины -признанье
В любви ,в желанье ,в красоте
Кому признанье в наказанье
Кому дает полет мечте
Улыбка женщины-надежда
На доброту и красоту
Не отравляй ее невежда
Не то гореть тебе в аду
Улыбка женщины -смятенье
Сорвал- и нету красоты
Пусть будет чаще то смятенье
Когда мы дарим ей цветы
Улыбка женщины-звезда
Огонь зари и жизни новой
Пока блестят ее глаза
Нет будней тусклых и суровых
Улыбка женщины-вино
Хмелит кружит и вдохновляет
Пока в бокалах есть оно
Любовь нас манит и пленяет
Улыбка женщины-вершина
Надежды веры и любви
Сияй всегда в устах любимых
Во имя вечной красоты



Счастлив тот, кто может быть собой,
Счастлив тот, кто боли не боится.
Счастлив тот, кто в силах вести бой,
Счастлив тот, кто может в жизнь влюбиться.
Счастлив тот, кто верит в чудеса,
Счастлив тот, кто правды знает ценность.
Тот, кто поутру открыв глаза,
Не боится кануть в эту бренность.
Счастлив тот, кто верит все пройдет,
Счастлив тот, кто знает жизнь прекрасна.
Счастлив тот, кто счастьем сам живет,
А не ждет его в бездействии напрасном.


Печаль твою развею
Приду к тебе домой
Букет цветов весенних
Я принесу с собой

Я встану на пороге
Негромко постучу,
А если ты откроешь -
От счастья я взлечу.

А если не откроешь,
Тогда я развернусь
Букет цветов оставлю,
А сам пойду... и пусть!

Александр Одокий

[Vadim]

- Отдать Тебе Любовь?
- Отдай...
- Она в грязи...
- Отдай в грязи.
- Я погадать хочу...
- Гадай.
- Еще хочу спросить...
- Спроси.
- Допустим, постучусь...
- Впущу.
- Допустим, позову...
- Пойду.
- А если там беда?
- В беду.
- А если обману?
- Прощу.
- "Спой!" - прикажу Тебе...
- Спою.
- Запри для друга дверь...
- Запру.
- Скажу Тебе: убей!
- Убью.
- Скажу Тебе: умри!
- Умру.
- А если захлебнусь?
- Спасу.
- А если будет боль?
- Стерплю.
- А если вдруг стена?
- Снесу.
- А если узел?
- Разрублю!
- А если сто узлов?
- И сто.
- Любовь Тебе отдать?
- Любовь.
- Не будет этого!..
- За что?!
- За то, что не Люблю рабов...

Роберт Рождественский

Я в глазах твоих утону - Можно?
Ведь в глазах твоих утонуть - счастье!
Подойду и скажу - Здравствуй!
Я люблю тебя очень - Сложно?
Нет не сложно это, а трудно.
Очень трудно любить- Веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Падать буду - Поймать успеешь?
Ну, а если уеду - Напишешь?
Только мне без тебя трудно!
Я хочу быть с тобою - Слышишь?
Ни минуту, ни месяц, а долго
Очень долго, всю жизнь- Понимаешь?
Значит вместе всегда - Хочешь?
Я ответа боюсь - Знаешь?
Ты ответь мне, но только глазами.
Ты ответь мне глазами - Любишь?
Если да, то тебе обещаю,
Что ты самым счастливым будешь.
Если нет, то тебя умоляю
Не кори своим взглядом, не надо,
Не тяни за собою в омут,
Но меня ты чуть-чуть помни...
Я любить тебя буду - Можно?
Даже если нельзя... Буду!
И всегда я приду на помощь,
Если будет тебе трудно!

Роберт Рождественский

Все начинается с любви...
Твердят:
"Вначале
было
слово..."
А я провозглашаю снова:
Все начинается
с любви!..

Все начинается с любви:
и озаренье,
и работа,
глаза цветов,
глаза ребенка --
все начинается с любви.

Все начинается с любви,
С любви!
Я это точно знаю.
Все,
даже ненависть --
родная
и вечная
сестра любви.

Все начинается с любви:
мечта и страх,
вино и порох.
Трагедия,
тоска
и подвиг --
все начинается с любви...

Весна шепнет тебе:
"Живи..."
И ты от шепота качнешься.
И выпрямишься.
И начнешься.
Все начинается с любви!

Роберт Рождественский


Последняя любовь - как наважденье,
Как колдовство, как порча, как дурман,
Последний шанс на страсть и обновленье,
Прощальный утешительный обман...

В какие годы сердце горше плачет?
Увы, конечно, на исходе дней...
Любовь - загадка, как она дурачит -
Не хватит жизни разобраться в ней...

Последняя любовь - нежданный случай,
Судьба шальная нас с тобой свела.
Всю жизнь я был какой-то невезучий..
А ты меня ждала, ждала, ждала..

Жизнь куролесит наворот событий,
Сжимает сердце, голова пьяна,
И множество незнаемых открытий
Мне дарит обретенная страна...

Последняя любовь - как завещанье,
Прозрение, прощенье и прощанье...

Эльдар Рязанов

[Vadim]

Знаешь, любимый, я - КОРОЛЕВА,
От КОРОЛЕВ не уходят налево,
От КОРОЛЕВ ходят только вперед,
Или на ТРОН, или на ЭШАФОТ.

Знаешь, хороший, я - твоя ТАЙНА ,
ТАЙНУ, поверь, не находят случайно.
Ты уже думаешь: «Все, разгадал!»,
Но лишь одно покрывало поднял.

Знаешь, родной мой, я - твоя встреча ,
За этой встречей - небо и вечность,
Следом за ними - море и звезды,
Все слишком сложно? - Все очень просто!

Все очень просто, но неповторимо,
Я - твоя нежность , ты - мой любимый,
Мы - навсегда, без тревоги и гнева,
Ты - мой КОРОЛЬ, ну а я - КОРОЛЕВА!!!


Нас окружают миражи, а мы наивно полагаем,

что это подлинная жизнь и незаметно пропадаем.

Как хорошо внушить себе,

что там - за сценой - все в порядке, и не смотреть

в глаза судьбе, и улыбаться без оглядки.

Зал незаполненный манит.

Нас миражи заворожили. И держит сцена как магнит,

чтоб без нее уже не жили. Пускай не те звучат слова,

но каждый сам себя обманет. Как в океане острова

Нас милой ложью омывает.

Ударь по струнам и запой, смеясь в лицо тоске щемящей...

И повторится все с тобой среди миров ненастоящих.

Нас окружают витражи, нет, это все же миражи,

а мы наивно полагаем, что это подлинная жизнь и

незаметно пропадаем. Нас окружают миражи...

Нас окружают...

Пётр Давыдов


Есть знанье, приходящее с годами:
Весь этот мир, почерпнутый из книг -
Суть лишь мираж, что создали мы сами,
Забывшись, затерявшись в нем на миг.
И лягут в пыль ненужной книжной полки
Мечты, прощально вспыхнув, словно сон,
Как миражей блестящие осколки
Ложатся на усталую ладонь.
Но вновь за неприступными стенами
Реальностью окованной души
Нас позовут, возникнув перед нами
Манящие чужие миражи...

[Vadim]

Французских сладостных романов
Жена поклонница была .
Вдруг пробудившимся желаньем
Совсем уж мужа довела .
И раз , проснувшись среди ночи ,
И несмотря на поздний час -
Ему на ухо прошептала :
"Эх , мужика бы мне сейчас !"
Мужик включил ночной светильник .
На локоть нехотя привстал .
Взглянув спросонья на будильник ,
Усталым голосом сказал :
"Нет , ты меня угробить хочешь !
Я от тебя с ума сойду .
Рехнулась , что ли ? Где средь ночи
Я мужика тебе найду ?!"


Говорила, что" Любви нет!"
Просто это все ерунда!
А Он шел за ней
след в след...
И любил Ее всегда!

Говорила" все это блажь!"
Что не нужно Ей той любви!
А Он молча шел за ней.
И дарил Ей годы свои.

И прошло немало лет,
прежде чем Она поняла.
Говоря, что" Любви нет."
Она просто себе лгала!

Просто шел Он за ней
след в след,
закрывая Ее от невзгод.
И тогда вдруг Она поняла,
что Он рядом с ней живет!


Да уж…..

Я могу за другого – замуж.
Я могу от другого – сына.
Я могу… Я умею… Да уж…
Я могу быть с другим мужчиной.

И любить его очень-очень.
Целовать, называть «котенком»…
Окунаться в чужие ночи…
Жить легко и смеяться звонко.

Иногда только – сигареты,
В пьяном дыме – глаза и губы…
Иногда только – боль от света
По глазам, пальцы в пальцы грубо.

Иногда только в телефоне
Целый мир вдруг перевернется.
И на этом туманном фоне
Твоим голосом отзовется.

Но уже от другого – сына…
И уже за другого – замуж…
Пальцы путаются и стынут.
Я могу. Я умею.
Да уж…..



Младенцем быть совсем не просто:
Во-первых, маленького роста,
Плюс очень маленького веса,
И, в-третьих, вовсе нет зубов!

Лежишь, некрупный и невидный,
Одетый в чепчик несолидный,
И клонит в сон, и хочешь есть,
Не можешь встать, не можешь сесть!

Пустышку вечно в рот пихают,
Гуляешь там, куда везут,
Пелёнки быстро намокают,
И брюк пока не выдают!

Никто тебя не понимает,
Но все сюсюкают с тобой.
И это люди называют
Порою детства золотой!

Зачем я выбрал этот путь?
Чтоб вашу жизнь перевернуть!!!
Я поздравляю вас со мною!
Вам будет нелегко, не скрою.

Я буду требовать вниманья,
Терпенья, ласки, обожанья!
Сил, денег, времени, участья,
Но это называют - СЧАСТЬЕ

[Vadim]

Память...

Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.

Память, ты рукою великанши
Жизнь ведешь, как под уздцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
В этом теле жили до меня.

Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,
Лист опавший, колдовской ребенок,
Словом останавливавший дождь.

Дерево да рыжая собака -
Вот кого он взял себе в друзья,
Память, память, ты не сыщешь знака,
Не уверишь мир, что то был я.

И второй... Любил он ветер с юга,
В каждом шуме слышал звоны лир,
Говорил, что жизнь - его подруга,
Коврик под его ногами - мир.

Он совсем не нравится мне, это
Он хотел стать богом и царем,
Он повесил вывеску поэта
Над дверьми в мой молчаливый дом.

Я люблю избранника свободы,
Мореплавателя и стрелка,
Ах, ему так звонко пели воды
И завидовали облака.

Высока была его палатка,
Мулы были резвы и сильны,
Как вино, впивал он воздух сладкий
Белому неведомой страны.

Память, ты слабее год от году,
Тот ли это или кто другой
Променял веселую свободу
На священный долгожданный бой.

Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, бесконечный путь,
Но святой Георгий тронул дважды
Пулею не тронутую грудь.

Я - угрюмый и упрямый зодчий
Храма, восстающего во мгле,
Я возревновал о славе Отчей,
Как на небесах, и на земле.

Сердце будет пламенем палимо
Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,
Стены Нового Иерусалима
На полях моей родной страны.

И тогда повеет ветер странный -
И прольется с неба страшный свет,
Это Млечный Путь расцвел нежданно
Садом ослепительных планет.

Предо мной предстанет, мне неведом,
Путник, скрыв лицо; но все пойму,
Видя льва, стремящегося следом,
И орла, летящего к нему.

Крикну я... но разве кто поможет,
Чтоб моя душа не умерла?
Только змеи сбрасывают кожи,
Мы меняем души, не тела.

Николай Гумилев


Сон Адама...

От плясок и песен усталый Адам.
Заснул, неразумный, у Древа Познанья.
Над ним ослепительных звезд трепетанья,
Лиловые тени скользят по лугам,
И дух его сонный летит над лугами,
Внезапно настигнут зловещими снами.

Он видит пылающий ангельский меч,
Что жалит нещадно его и подругу
И гонит из рая в суровую вьюгу,
Где нечем прикрыть им ни бедер, ни плеч…
Как звери, должны они строить жилище,
Пращой и дубиной искать себе пищи.

Обитель труда и болезней… Но здесь
Впервые постиг он с подругой единство.
Подруге — блаженство и боль материнства,
И заступ — ему, чтобы вскапывать весь.
Служеньем Иному прекрасны и грубы,
Нахмурены брови и стиснуты губы.

Вот новые люди… Очерчен их рот,
Их взоры не блещут, и смех их случаен.
За вепрями сильный охотится Каин,
И Авель сбирает маслины и мед,
Но воле не служат они патриаршей:
Пал младший, и в ужасе кроется старший.

И многое видит смущенный Адам:
Он тонет душою в распутстве и неге,
Он ищет спасенья в надежном ковчеге
И строится снова, суров и упрям,
Медлительный пахарь, и воин, и всадник…
Но Бог охраняет его виноградник.

На бурный поток наложил он узду,
Бессонною мыслью постиг равновесье,
Как ястреб врезается он в поднебесье,
У косной земли отнимает руду.
Покорны и тихи, хранят ему книги
Напевы поэтов и тайны религий.

И в ночь волхвований на пышные мхи
К нему для объятий нисходят сильфиды,
К услугам его, отомщать за обиды —
И звездные духи, и духи стихий,
И к солнечным скалам из грозной пучины
Влекут его челн голубые дельфины.

Он любит забавы опасной игры —
Искать в океанах безвестные страны,
Ступать безрассудно на волчьи поляны
И видеть равнину с высокой горы,
Где с узких тропинок срываются козы
И душные, красные клонятся розы.

Он любит и скрежет стального резца,
Дробящего глыбистый мрамор для статуй,
И девственный холод зари розоватой,
И нежный овал молодого лица, —
Когда на холсте под ударами кисти
Ложатся они и светлей, и лучистей.

Устанет и к небу возводит свой взор,
Слепой и кощунственный взор человека:
Там, Богом раскинут от века до века,
Мерцает над ним многозвездный шатер.
Святыми ночами, спокойный и строгий,
Он клонит колена и грезит о Боге.

Он новые мысли, как светлых гостей,
Всегда ожидает из розовой дали,
А с ними, как новые звезды, печали
Еще неизведанных дум и страстей,
Провалы в мечтаньях и ужас в искусстве,
Чтоб сердце болело от тяжких предчувствий.

И кроткая Ева, игрушка богов,
Когда-то ребенок, когда-то зарница,
Теперь для него молодая тигрица,
В зловещем мерцаньи ее жемчугов,
Предвестница бури, и крови, и страсти,
И радостей злобных, и хмурых несчастий.

Так золото манит и радует взгляд,
Но в золоте темные силы таятся,
Они управляют рукой святотатца
И в братские кубки вливают свой яд,
Не в силах насытить, смеются и мучат,
И стонам и крикам неистовым учат.

Он борется с нею. Коварный, как змей,
Ее он опутал сетями соблазна.
Вот Ева — блудница, лепечет бессвязно,
Вот Ева — святая, с печалью очей,
То лунная дева, то дева земная,
Но вечно и всюду чужая, чужая.

И он, наконец, беспредельно устал,
Устал и смеяться и плакать без цели;
Как лебеди, стаи веков пролетели,
Играли и пели, он их не слыхал;
Спокойный и строгий, на мраморных скалах,
Он молится Смерти, богине усталых:

«Узнай, Благодатная, волю мою:
На степи земные, на море земное,
На скорбное сердце мое заревое
Пролей смертоносную влагу свою.
Довольно бороться с безумьем и страхом.
Рожденный из праха, да буду я прахом!»

И, медленно рея багровым хвостом,
Помчалась к земле голубая комета.
И страшно Адаму, и больно от света,
И рвет ему мозг нескончаемый гром.
Вот огненный смерч перед ним закрутился,
Он дрогнул и крикнул… и вдруг пробудили

Направо — сверкает и пенится Тигр,
Налево — зеленые воды Евфрата,
Долина серебряным блеском объята,
Тенистые отмели манят для игр,
И Ева кричит из весеннего сада:
«Ты спал и проснулся… Я рада, я рада!».

Николай Гумилев


ОНА

Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов,
Живет в таинственном мерцанье
Ее расширенных зрачков.

Ее душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью, дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.

Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг ее,
Назвать нельзя ее красивой,
Но в ней все счастие мое.

Когда я жажду своеволий
И смел и горд - я к ней иду
Учиться мудрой сладкой боли
В ее истоме и бреду.

Она светла в часы томлений
И держит молнии в руке,
И четки сны ее, как тени
На райском огненном песке.

Николай Гумилев

[Vadim]

Я однажды приду в твою жизнь навсегда...


Я однажды приду в твою жизнь навсегда,
Только ты мне скажи, что нужна тебе... очень.
Может быть, ты не звал, да и я не ждала,
Затерявшись средь слов и чужих многоточий…

Я однажды приду, как приходит весна,
Напоив до краев тебя свежестью ранней,
Прикоснувшись к губам отголосками сна,
И надежду вдохнув в твою душу израненную.

Я однажды приду... ты узнай по шагам,
По дыханью родному, такому спокойному,
По открытым навстречу зеленым глазам,
И по запаху прядей знакомому... вольному.

Я однажды приду, так чтоб ты захмелел,
Утопая в любви и безудержной нежности,
Чтоб от счастья летал и от радости пел,
Отпустив всё былое в шкатулку для вечности.

Галина Ахматова


Любить мужчину, как вино....

Любить мужчину, как вино,
Но не хмелеть, не упиваться...
И не бояться, что пятно
Осталось на душе и платье...

Любить мужчину, как вино...
Красиво... трепетно... искусно...
И лгать порой, что всё оно
Противно и совсем не вкусно.

Любить мужчину, как вино...
Но допьяна не напиваться...
И абсолютно все равно,
Как это будет называться...

Любить мужчину, как вино...
По-женски искренне, игриво...
Так, как по телику в кино,
Любила кабальеро дива...

Любить мужчину, как вино...
И, поборов в себе сомненья,
Искать где истина, где дно,
Без робости и без стесненья...

Любить мужчину, как вино...
И не стесняясь наслаждаться
Тем, что природой вам дано,
Что грех душе, то телу - счастье!

ГАТЧИНСКИЙ ВЕСЕННИЙ ДЕНЬ

Тридцатый год в лицо мне веет
Веселый, светлый майский день.
Тридцатый раз сиреневеет
В саду душистая сирень.

«Сирень» и «день» — нет рифм банальней!
Милей и слаще нет зато!
Кто знает рифмы музыкальней
И вдохновенней — знает кто?!

«Сирень» и «день»! Как опьяненно
Звучите вы в душе моей!
Как я на мир смотрю влюбленно,
Пьян сном сиреневых кистей!

Пока я жив, пока я молод,
Я буду вечно петь сирень!
Весенний день горяч и золот,—
Виновных нет в весенний день!

Игорь Северянин

Баловать женщин – мужское занятье,
Чтобы они улыбались и пели.
Пусть покупают браслеты и платья,
Нежатся утром в просторной постели.

Женщины наши – загадки природы,
Может быть это и вправду – богини?
Пусть их минуют невзгоды и годы,
Чтоб восторгались по-прежнему ими.

К женщинам надо нащупать подходы:
Будь с ними ласков, заботлив и нежен!
Страсть и любовь не выходят из моды.
Мир изменился, а люди все те же.

Ты – мое чудо! Предмет обожанья!
Как разглядел я свою половину!
Я загадал три заветных желанья…
Кто же побаловать сможет мужчину?

Петр Давыдов.

Случайность.

Просто мы в этом мире не встретились,
Не нашли мы друг друга с тобой.
В книге судеб лишь рядом отметились,
И расстались, прошли стороной.
По различным ходили мы улицам,
В разных жили всегда городах.
Бесшабашным был ты, а я - умницей.
Но витала всегда в облаках.

Эта чистая случайность
Оказалась роковой.
Жизнь всегда казалась тайной,
Удивительной игрой.
Повстречались слишком поздно,
Я не знаю отчего.
Но коснулось осторожно
Счастье сердца моего.

И, прожив вдалеке полстолетия,
Мы друг друга с тобою нашли.
Так случилось. Нечаянно встретились,
И расстаться уже не смогли.
Жизнь торопит, бросается в крайности,
Но уйти, от судьбы не дано.
Не бывает обычно случайности,
Если встретиться вам суждено.

Т. Лаврова

Кто-то кого-то должен любить...

Как хорошо быть чьей-то навсегда
И знать, что это не слова пустые.
Как хлеб, делить и душу и года,
Глядеть в глаза безмерно дорогие.

Как хорошо быть чьим - то навсегда
И знать, что не оставит, не обманет,
И вытащит из под любого льда,
И никогда любить не перестанет.

Родное тело обнимать в ночи
И знать, что будет так уже навеки,
Сливаться вместе, как весной ручьи,
Тонуть в родном дыхании и смехе.

И освежать, как летняя гроза,
И чувствовать, как греешься и греешь,
И знать, что в этих дорогих глазах
Ты никогда уже не постареешь.

Зельвин Горн

[Vadim]

Колокольчик в небесной рубашке,
Укрываясь от ветров и гроз,
Рядом с тоненькой белой ромашкой
На поляне некошеной рос.
И, жалея красивую пару,
Обходили ее косари.
Дед-репейник, колючий и старый,
Охранял ее сон до зари.
Прибежала девчонка по росам,
Колокольчик, смеясь, сорвала,
И в свои золотистые косы
Загорелой рукою вплела.
Побежала по травам, запела,
На бегу собирая букет.
Долго-долго ромашка смотрела
Загорелой насмешнице вслед…
Колокольчик счастливый-счастливый
Зазвенел в золотых волосах,
И от горькой обиды крапива
Укусила девчонку в сердцах.
Наклонившись, ромашка молчала.
Затихал колокольчика звон,
Сердцем чутким она понимала:
Как завянет – так выкинут вон.
Тайну верности знает ромашка,
Но молчит, не прощая обид,
Может, ждет, что в небесной рубашке
Колокольчик опять зазвенит?
Потому ли на травы густые,
Где под солнцем цветам благодать,
Прибегают девчонки босые
На ромашке судьбу погадать


Оставляем след.

Мы неизменно оставляем след,
Вбирая жизнь, страдая и любя....
Словами, мыслями, улыбками в ответ,
С трудом терпя или даря себя....
Мы неизменно оставляем след.

Мы оставляем след в чужой судьбе,
Соприкоснувшись рукавом в трамвае,
Случайным взглядом полоснув в толпе,
Идем мы, до конца не понимая,
Что оставляем след в чужой судьбе.

Мы оставляем очень важный след
В родной душе родного человека,
В безумстве слов, сказав стальное Нет
И намекнув на Да, в замен ответа....
Мы оставляем очень важный след.

Мы оставляем след в своей судьбе,
В судьбе планеты, изменив мгновенье.
И всплеск эмоций, словно капли на стекле,
Живет в годах. И принимается Вселенной ...

Елена Чугунова

Загадочный женский мир...

Мир женщин прост, но в то же время сложен
И вовсе не похож на мир мужчин.
Он часто небеспочвенно тревожен
И часто суматошен без причин

Забот полны мы – их всегда без меры:
Муж, дети, дом (уборка ли, обед...)
Да на работе сделать бы карьеру
Так, чтоб успеть всего за пару лет.

Не забывать при этом надо тоже
Про внешний вид, «фигуристость», «объём»,
Чтоб выглядеть на тройку лет моложе,
Чем в паспорте указано твоём...

И обладать секретами соблазна,
Быть в спорте сведущей, в политике, в делах,
В вопросах жизни столь разнообразных,
Решительной на всякий риск и страх.

Пусть мир мужской мир женский обвиняет
В примитивизме, сплетнях, склоках – я пойму,
Но знаю точно – всяк мужчина мечтает
Свою причастность ощущать к нему.

Жаннетта Барон

[Vadim]

Не погуби цветок души ...

Всему - свой, отведённый, срок -
Ничто не вечно под луной.
Душа похожа на росток
В саду, посаженный весной...

Росток с годами - всё грубей,
Черствеет нежная Душа,
Деревенеет всё сильней.
Но вот - виной ли в том года?

При чём иные времена?
Ответ таится в нас самих:
Мы забываем (вот беда!)
Росток Души... Мечтой полить...

И высыхает на корню
Нерасцветающий росток
Души, ненужной никому,
Не превратившейся в Цветок...

Не погуби Цветок Души,
Полей Любовью и Мечтой,
И этим Чудом дорожи,
Расти Цветок Волшебный свой.

(Эндрю Фриз)

[Vadim]

...Любовь чиста, тиха, скромна,
Мудра… и этим безупречна.
Приходит к нам сама она —
Так было, есть и будет вечно.

А как бесцельную принять —
Смеяться или бить поклоны?
И как, не мудрствуя, понять,
Что быть ей надо безусловной?

Постичь все признаки любви…
О, не лишиться бы сознанья!
Финал сансары половин —
Любовь, как сущность мирозданья.

[Vadim]

Всё относительно в мире...
И парадоксов- не счесть...
Мы покоряемся силе,
Что-то твердя про честь...

Слабость себе прощаем,
Суд над другими верша...
Нет абсолютного блага...
Нет абсолютного зла...

Всё о себе понимая,
Плачем...И, даже, порой
Каемся...Так правдиво...
Пальцы скрестив за спиной...

Ставим свечки по Храмам...
Молимся...Снова греша...
Видишь,- колышется пламя?
Это вздыхает душа...


Сколько лет уже на свете прожито...

Сколько лет уже на свете прожито,
И давно пора понять бы мне:
В нашей жизни нет дорог проложенных,
Каждый раз идем по целине.

На чужом несчастье не научишься,
И чужого счастья не поймешь...
И по пустякам порою мучишься.
Знаешь - не туда, а все идешь.

А зачем, куда - сама не ведаешь,
Словно по течению плывешь.
Где-то что-то монотонно делаешь,
И в разладе с совестью живешь...

Иногда отчаянье подступится,
Ищешь выход, а кругом - забор...
Надо б просто переждать распутицу,
Но идешь.. Себе наперекор.

А потом с тоской назад оглянешься:
Наломала дров немало вновь.
Срочно ехать надо б, но останешься,
Разменяв на быт свою любовь.

А рецептов жизнью не предложено,
Каждый сам исследователь в ней.
Почему ж тогда так криво сложено
Основанье у судьбы моей?

Василиса Васильева